- Адалло, на той встрече в мединституте какая же была реакция слушателей на твое выступление? Об этом ты что-то загадочно промолчал.
- Там, помню, двое или трое все же похлопали и мне, «бис» не кричали и молчали. Молчали долго и тяжело.
- А нельзя ли вспомнить, какие стихи ты там прочитал?
- Можно. Вот же они. Опубликованы в книге «Алмазное стремя», изданной еще двадцать с лишним лет назад:
* * *
В лесу дремучем я блуждал,
Одежду в клочья изодрал.
Один в глухом распадке
Лежал я в лихорадке.
И было мне кричать невмочь,
Мой крик в груди остался.
За корни дерева всю ночь
Напрасно я хватался.
Куда попал я, не пойму.
Тяжелой тишиною
Тьма, неподвластная уму,
Нависла надо мною.
Душа моя, теряя след,
Одна по лесу бродит
И шепчет – Где ж ты, человек?..
* * *
Я слышал, как в слепой ночи
Навзрыд о помощи кричали,
А темь и снег, как палачи,
Спокойно дело довершали.
В отрогах скорбно ветер пел,
Вопль заглушить намеревался.
А я на помощь не успел,
И крик внезапно оборвался.
Смолк ветер. Смолкнул плеск волны,
Что человека накрывала.
Такой ужасной тишины
Еще на свете не бывало.
* * *
Воспоминанья, как вино,
Холодный жалкий призрак рая
Воссоздают порою. Но
Былое нас не опьяняет.
Да, впрочем, было ли оно?
* * *
Страшно жить, запрокинувши к небу
Искаженный усмешкою рот,
Остужать его тающим снегом,
Лбом стучать в глухой небосвод.
* * *
Я окликнул вполголоса юность,
Подождал, как любимую ждут,
А за окнами смерть встрепенулась:
Не ее ли на помощь зовут?
Было тихо и сумрачно в мире,
Лишь котенок мурлыкал в усы…
В опустелой и гулкой квартире
Оглушительно били часы.
* * *
Я один в этом праздничном мире,
Мирозданье цветет надо мной,
И всему, что тревожно и мило,
Улыбаюсь я в сумрак ночной.
* * *
Тишина. Журчанье ручья.
Над горами горит звезда.
В бесконечность летит земля.
Это было и до меня.
Это будет длиться всегда.
Над водою грустит ветла,
Я ее посадил давно.
Гнут ветлу под осень ветра,
А зимою давят снега,
Но растет она все равно.
Тишина. Журчанье ручья…
Вдруг из тьмы по дуге звезда
Наземь падает трепеща…
Это было и до меня.
Это будет в мире всегда.
Послесловие
Дорогой Абдурашид! Дорогой Мухаммад!
Мне не совсем легко было отвечать на ваши столь серьезные и глубокомысленные вопросы. Прежде всего прошу у вас прощения за нескромность мою, проявившуюся в том, что не взвесив свои интеллектуальные и иные возможности, сходу взялся за ответы на них. К тому же, свои вопросы вы задавали мне на все еще достаточно хорошо не удавшем мне усвоить языке- русском… Но в любом случае я считал главным отвечать так, как подскажет сердце, т.е. высказать все в том виде, в каком я ее вижу. И чтобы как-нибудь сатана не сбил меня с толку, я постоянно держал перед собой описанный поэтом Ламартином образ нашего Пророка. Пусть страница из этого описания послужит послесловием к нашим с вами “Диалогам”, как это сделал один из величайших сыновей Кавказа Гайдар Баммат предисловием к своему выдающемуся произведению “Лики ислама”:
“Никогда, - говорит великий поэт, - человек не ставил перед собой, вольно или невольно, такой возвышенной цели, потому что эта цель была сверхчеловеческой: подорвать суеверия, поставленные между творением и Творцом, вернуть Бога человеку и человека Богу, возродить разумную и святую идею божества в этом хаосе материальных и искаженных божеств идолопоклонства… Никогда человек не совершал за столь короткое, в историческом измерении, время такую громадную и распространенную в мире революцию, так как менее чем за два века после начала своего проповедования Ислам господствовал в трех Аравиях, завоевал Персию, Хорасан, Западную Индию, Сирию, Египет, Эфиопию, всю северную Африку, множество островов Средиземноморья, Испанию и часть Галии.
Если величие замысла, ограниченность средств, безграничность результата составляют три мерки гения человека, то кто осмелился сравнить какого-нибудь великого деятеля современной истории с Магометом? Те основывали только материальные державы, часто разрушавшиеся после них. А пророк Магомет потряс армии, законодательства, империи, народы, династии, миллионы людей на трети земли: но более всего он потряс идеи, верования, души. Он основал по книге, каждое слово которой стало законом, духовную общность, охватывающую народы всех языков и рас. Он внушил как неизгладимую черту мусульманской общности ненависть к ложным богам и страсть к Богу единому и нематериальному.
Философ, оратор, апостол, законодатель, воин, основатель идей, реставратор разумных догм, богослужитель, создатель 20-ти земных империй и духовного царства – вот таков Магомет. По всем масштабам, которыми измеряют величие человека, какой человек был более велик?”
Адалло
12 июнь 2007 Переделкино
