Сторонники  «единой и неделимой» убеждают нас в том, что без России мы с голоду подохнем, забывая о том, что совместный с Россией путь лишь краткий миг по историческим меркам, по сравнению с многовековой историей, пройденной без российского хлеба народами Дагестана.

      Нас, ограбленных тоталитаризмом, утешают: ведь мы все вместе страдали  от него, вот  и будем  выбираться вместе.  Страдать-то страдали вместе, но не одинаково. Пренебрежение нуждами народов Дагестана привело республику по социально-экономическим показателям на одно из последних мест в СССР и РСФСР. Так, в 1990 году доходы бюджета Эстонии с населением в 1,6 млн. человек составляли более 2 млд. рублей,  а Дагестана с населением в 2 млн человек – всего 0,5 млд рублей. А механизм обирания Дагестана просматривается из выступления доктора экономических наук З. Юзбекова на втором съезде Народных депутатов ДАССР     ( ноябрь 1990 г.)  «Налог с оборота, включаемого в оптовые цены промышленности и розничной цены товаров и продуктов из материалов дагестанского производства, составляет около 550 млн. рублей. Если из этой суммы вычесть около 60 млн.рублей налога с оборота, получаемого за счет ввоза товаров в республику, то получим 490 – 500 млн. рублей налога с оборота, произведенного в Дагестане. Они равноценны валюте первой категории. Раз так, то по официальному курсу составляют  700 млн. долларов, или 1,4 млд. рублей по коммерческому курсу и 4,2 млд. рублей по специальному курсу…»  (а по нынешнему курсу доллара 90-95 млд. рублей).  А ведь налог с оборота – основная составляющая доходной части бюджета.

      Индекс нищеты, с помощью которого  определяется уровень жизни и состояние экономики,  т.е. сумма  показателей инфляции и безработицы в Дагестане составлял 79% против 20% в СССР. В результате безудержного повышения цен и роста безработицы индекс нищеты в Дагестане превысил все разумные границы. Экономические структуры Дагестана, созданные коммунистическими временщиками (они же нынешняя правящая номенклатура) по лучшим колониальным образцам, оторваны от  потребностей  республики и их продукция не находит спроса при переходе на рыночную экономику». По данным З. Юзбекова, из валовой продукции промышленности в объеме  2,1 млд. руб. 1990 года на 1,5 млд. рубл. или ¾  было произведено ненужной для республики  продукции, при этом бессмысленно «перемолов» огромное количество ресурсов. Из-за неадаптированности экономических структур к условиям республики 73% производимого продукта – промежуточный (как известно, «ножницы» цен между полуфабрикатами и готовой продукцией составляет 3-4- и более раз),  60%  электроэнергии гидростанций экономически опасного  Сулакского каскада расходуется на заводах военно-промышленного комплекса, продукция которого никому не нужна.  А теперь сравните эти цифры со 167 млн. нынешних «деревянных» рублей, выделенных российскими доброхотами  на этот год и широко рекламируемые  нашими «заединщиками», для организации нового Новолакского района  или 870млн. руб. на 6 лет по программе «Горы». Пусть читатель сам делает выводы.

      Сторонники «теории» о гибельности для Дагестана самостоятельного независимого развития приводят «неубиенный аргумент», что значительная часть хлеба и весь металл Дагестан получает из России. По поводу металла хотелось бы сказать, что значительно большая часть его расходуется на предприятиях  ВПК (военно-промышленного комплекса). Что же касается хлеба: во-первых, завозимый в Дагестан через Минсельхозпрод и Минхлебопродукт России в среднем 200 тыс. тонн фуражного зерна и 300 тыс. тонн зерна и муки соответственно вовсе не российский, а скорее канадский, американский или австралийский, ибо сама Россия ежегодно закупает в этих странах  до 350-400 тыс. тонн, не учитывая возможности по повышению урожайности. При нормальном хозяйствовании у Дагестана есть возможности обеспечить  себя зерном как для производства хлебопродуктов, так и для производства мяса и молока.

      Дагестан обладает уникальными  ресурсами и достаточным трудовым потенциалом для быстрого экономического роста. Анализ  (основан на аванпроекте «Экономическое обоснование эффективности инвестиций в народное  хозяйство Республики Дагестан», разработанного группой ученых под руководством  доктора  экономических наук В.Г. Алиева в 1992 г.) резервов экономики  республики Дагестан наглядно показывает, что даже сравнительно небольшие по объему внешние инвестиции смогли бы дать толчок для дальнейшего бурного  развития экономики.

      Обладая богатыми рекреационными  ресурсами, к которым относятся песчано-ракушечные пляжи в 2600 га на протяжении 550 км. береговой полосы мелководного и теплого в пределах Дагестана Каспия, озерами с большими площадями лечебных грязей в 110 га и обладая множеством  уникальных природных ландшафтов, сетью объектов исторического, архитектурного, культурного и познавательного характера, Дагестан в состоянии создать развитую индустрию туризма с санаторно-лечебным  комплексом. Расчеты, проведенные  даже в условиях социалистической  экономики с ее низкой эффективностью, показывают, что  при сроке окупаемости в 5 лет минимальная прибыль составит 8,4% от общих капитальных вложений (3 млд. руб.) из  первых пяти лет, и 28,4% за каждый последующий год.

    На территории Дагестана выявлено более 300 богатейших  источников минеральных вод. Экспорт минеральных вод за свободно-конвертируемую валюту (по демпинговым ценам) может дать при сроке окупаемости в 2 года от 5-ти и более рублей на каждый вложенный рубль. Располагая же собственными источниками сырья для стекольной промышленности в 51 млн.т. стекольных песков и производя собственную тару, эффективность проекта можно значительно повысить. Использование только годовой добычи Тарнаирского месторождения на внутреннем рынке по действовавшим в 1 квартале 1992 года ценам может дать доход порядка 2 млд. рублей.

      Гидроэнергетический потенциал республики составляет 55 млд. кВт.ч., ветровая энергия – 100 Вт/м, 500 тыс.м. – запасы  торфа-сырца. Энергозапасы термальных вод также значительны,  возможности добычи их оцениваются 225 тыс. куб. метров в сутки. Энергетика, как известно, является одной из прибыльных отраслей республики. Дагестан располагает и значительными запасами нефти и газа. Совокупные ресурсы нефти  составляют 400 млн. тн, газа – 334 млд. куб. м., конденсата – 35 млн. т.,  Перечисленные цифры показывают, что Дагестан на десятилетия не только обеспечен собственным энергетическими ресурсами, но и в состоянии экспортировать природный газ за пределы республики.

     Имея большие запасы сырья в виде известкового бутового камня, кирпичных глин,  песков, гравия, цементного сырья, гипса и облицовочного камня, Дагестан распологает большими возможностями для широкомасштабного производства стройматериалов. Минимальная эффективность производства стройматериалов на каждый вложенный рубль в 1 квартале 1991 года составляла 26 руб. при сроке окупаемости – 1 год. А ныне, с учетом резкого повышения цен на стройматериалы, эффективность гораздо выше.

      О возможностях рыбной промышленности Дагестана говорят данные, приведенные учеными Прикаспийского института биологических  ресурсов (газета «Новое дело» №23, 1992г.): «..рыбопродуктивность дагестанского побережья в  8-10 раз выше, чем в среднем по всей прибрежной  зоне Каспия: что здесь осуществляет нагул до 80% осетрового стада Северного Каспия;…что на  1993 год разрешено («великое благодеяние метрополии!» - авт.) выловить для нужд республики аж 730 тонн красной рыбы, цена которой вместе с ее икрой по международным расценкам сейчас составляет  более 1,5 млд. рублей…».

    А вот данные о возможностях виноградарства. В течение многих лет более 40% валового сбора винограда в России приходилось на Дагестан. До начала известной компании за трезвость Дагестан собирал в среднем до 370 тыс. тонн винограда ежегодно (сейчас – 200 тыс. тонн).

   Широкую известность в СНГ и других странах мира получила виноградная продукция Дагестана, которая на международных выставках была удостоена  69 медалей, из них 35 – золотых. Думается, приведенные в цифрах возможности республики, разумеется, при структурной перестройке экономики и переходе к рынку, не оставляют сомнений в возможностях быстрого экономического развития при осуществлении капиталовложения  в виде СКВ. А при односторонней ориентации на Россию и на ее «благословение»  в виде лицензий, квот и т.д.  вряд ли Дагестан выйдет из положения «банановой республики».

      Только при переоценке ценностей в межгосударственных отношениях, ориентацией на взаимовыгодные связи без оглядки на «старшего брата» Дагестан, действительно солнечный по климатическим условиям, богатый горно-геологическими, геотермальными ресурсами, монопольно-рентной продукцией сельского хозяйства и народных художественных промыслов, с удобным географическим положением, теплым морем, транспортными магистралями международного значения, выйдет из положения отсталой российской колонии и займет достойное место в международном сообществе.

    И последнее.  Наличие права выхода Дагестана из России не означает немедленный выхода. С другой стороны, разговоры о том, что при выходе Дагестана из России разорвутся все экономические связи, как будто между ними устанавливаются враждебная стена, представляются страшными сказками для запугивания детей. Мировой опыт показывает, что различные, расположенные в разных частях мира страны ведут между собой оживленную торговлю, развивают сотрудничество, а тут вдруг между соседними странами почему-то должны будут разорваться хозяйственные связи. Настоящие  дружеские отношения между народами могут быть только тогда, когда они основаны на суверенных началах.

     Мухаммад, я преднамеренно не говорил, откуда я взял этот только что прочитанный текст, в котором  научно начисто опровергаются все твои предположения о том, что, если Дагестан станет  жить  самостоятельно,  то, мол, «мы же перестреляем друг друга, мы же голодом уничтожим дагестанцев…» и т.д. 

    Честно говоря, мне очень неудобно  говорить об источнике, но что поделаешь, ты уж извини, придется признаться: вспомни 1992 год. Июль. Именно тогда вышел в свет один из ежемесячных приложений к «Независимой газете» «Исламские новости». В этом приложении пятнадцатитысячным  (внушительным для Дагестана) тиражом, к тому же отдельным изданием на пятнадцати полосах вышла в свет статья известного политолога-журналиста А. Алиева «Куда же плыть Дагестану?». Она написана на основе  научных выводов докторов экономических наук В. Алиева и З. Юзбекова, а также на основе выступления последнего на втором съезде Народных депутатов ДАССР (ноябрь, 1990 год).

      Меня, в прямом смысле этого слова, поразило то, что именно ты, а не кто-либо  другой задал вопрос о том, действительно ли я ратовал за суверенитет Дагестана. Почему поразило? А вот потому, что в выходных данных газеты на 16-той странице указаны фамилии членов редколлегии, среди которых присутствует и твоя фамилия. Это еще не все. Ты, оказывается, был тогда даже заведующим отделом редакции этой газеты… 

Чтобы мирно завершить свой ответ на заданный тобою вопрос, я хотел бы предложить тебе вместе со мной просмотреть прошлые страницы истории и остановиться на одном из запрещенных произведений Льва Толстого. Называется это произведение «Конец века”, где даны конкретные определения всяким империям, в том числе и России: “Что такое Россия? Где ее начало, где конец? – спрашивает великий писатель. – Польша? Остзейский край? Кавказ со всеми своими народами? Казанские татары? Ферганская область? Амур? Все это не только не Россия, но все это чужие народы, желающие освобождения от того соединения, которое называется Россией. То, что эти народы считаются частью России, есть случайное, временное явление, обусловливаемое в прошедшем целым рядом исторических событий, преимущественно насилий, несправедливостей и жестокостей; в настоящем же соединении это держится только той властью, которая распространяется на эти народы». Кстати, Лев Николаевич очень удачно подобрал и цитату для своего «Конца века”: “И познаете вы истину, и истина сделает вас свободными” (Иоан VII, 32).

      А вот кроме того, что писал Толстой еще в 1868 году: «Выхода мне нет другого. Я и прятаться не стану, я громко объявляю, что продаю имения, чтобы уехать из России, где нельзя знать минутой вперед, что меня, и сестру, и жену, и мать не скуют и не высекут,- я уеду. Надо бежать из такого государства, надо все бросить».

     Что изменилось за 150 лет? Разве можно и сейчас «знать минутой вперед», что не подбросят тебе наркотики, не затолкают в машину среди бела дня на людях, не будут унижать и издеваться?