-   Просил бы держателя этой рукописи вернуть ее именем всего святого для него! Ты – человек глубоковерующий. Всегда ли ты был таким?

      - Глубоким ли, я не знаю, но неотступноверующим был всегда. Была не была, расскажу о нескольких эпизодах, непосредственно связанных с этим вопросом.

      1.Окончив в 1949 году среднюю школу, я тут же поступил на заочное отделение Дагестанского педагогического института. Несмотря на то, что был еще совсем пацаном, меня назначили учителем начальных классов Урадинской НСШ Шамильского района. Это было вызвано тем, что в те годы ощущался острый дефицит учителей с соответствующим образованием. Итак, идет урок, и тут наступило время дневного или предвечернего намаза. Как быть? Я даю задание детям и по приставной лестнице поднимаюсь на школьный чердак. Совершив намаз, я,  незамеченный никем, спокойно спускался  по той же лестнице вниз и продолжал вести урок. Но однажды я был пойман на месте «преступления». И кем? Своим же семилетним (!) учеником. Он, оказывается, как котенок, подкрался по лестнице за мной и засекал все мои движения, чего с подобающим октябренку активностью изображал перед директором школы. Чтобы не опозориться перед районом и особенно  перед райкомом ВКП(б) да и, конечно, чтобы сохранить и свой имидж, дело это директор замял. Он прямо при мне убедил этого Павлика в том, что учитель его (т.е., я) собирается стать хорошим спортсменом и, поэтому с его, директора, разрешения занимается на чердаке гимнастикой.  «Бери с него пример!» - сказал директор, ласково поглаживая ему голову. Восхищенный мною и довольный директором октябренок торопливо удалился из кабинета, видимо,  рассказывать другим октябрятам  о новом качестве их юного учителя.

     - Какую мудрость проявил директор!

      - И еще, это было в конце 1951 года. Из-за обычной в те времена в горах драки, я был осужден на пять лет лишения свободы. Сменив несколько колоний, наконец, я оказался в городе Котлас Архангельской области. В колонии, расположенной на окраине города, сосредоточились все самые страшные преступники: убийцы, рецидивисты, воры… Их  привозили  этапами из Ташкента, Махачкалы, Львова, Москвы. Почему же я, юноша, попавший в колонию за банальную драку, оказался в компании столь жестокой касты людей? Оказывается, я был осужден  по нескольким строгим статьям уголовного кодекса. Режим соответствовал контингенту. Даже в жуткие морозы нас гнали на работу. И вот в один из таких дней, сделав страшно холодной водой омовение, я постелил свой  бушлат на снегу прямо во дворе строящегося нами железнодорожного дома  и стал спокойно совершать полуденный намаз. Увидев меня, заключенные оставили работу и со всех этажей начали восторженно  кричать: «Красота-то, какая!», «Вот молодчина!», «Вот это да!», «Ну и ну!». Там были представители почти всех национальностей и религий, по крайней мере, из входивших в СССР. Все они искренне радовались увиденному.

      С того дня я стал любимцем всех. Со мной здоровались с теплой улыбкой, делились чем могли. Даже воровской авторитет посчитал нужным попить со мной чай. Главное – мусульмане, за исключением некоторых, стали, несмотря ни на какую погоду и трудности, активно и вовремя молиться. Такого эффекта, ясное дело, я не ожидал.

       3. Хорошо помню – лето 1973 г. Я на даче. Как раз в тот момент, когда я встал на молитвенный коврик, но не начал еще предвечерний намаз, к воротам подъехала машина и, вижу, из нее выходит один мой давнишний друг. Я ему всегда до конца верил, но даже перед ним я намаз не совершал. Дело в том, что он  просто  не понял бы меня.

      На этот раз я решил–таки не скрывать от него свою «слабость». Попросил его посидеть, пока я занят намазом. Завершив его, я повернулся к нему. Он стоял, расширив глаза и раздвинув руки. То ли от удивления, то ли непонимания увиденного, ему долго не удавалось выговорить что-то очень важное. Сделав некоторое усилие над собой, он,  наконец, выпалил: «Ле, Адалло, ты больше не делай этого! Вокруг твоего имени и так хватает сплетен. Теперь точно скажут, что ты уже с ума сошел».

      Человек, произносивший когда-то эти слова, через несколько лет, даже опередив меня, совершил Хадж и стал одним из лидеров Исламской партии Дагестана.

      Мой вывод: видимо, не только хороший, но и «плохой» (ведь тогда для него это был плохим примером!) заразителен.

      4. Если бы в самом разгаре антирелигиозной пропаганды кто-нибудь сообщил в соответствующие органы о том, что руководителем самой крупной секции Союза писателей Дагестана работает человек, исправно совершающий в своем кабинете под носом самого Расула Гамзатова намаз… Ну,  невозможно представить себе,  чем бы кончилось такое ЧП  в те годы.

      Как нарочно, именно в тот момент, когда я подходил к двери,  чтобы его закрыть изнутри, ко мне зашел Мухаммад Саидов – прежде всего племянник Расула Гамзатова, потом уже литературный критик, редактор издательства и, наконец, мой институтский друг.

      Мухаммад у меня сидел долго  и курил сигарету за сигаретой, а время намаза близилось к концу. Вспомнив тут аят из Курана. «Не бойся людей, а бойся Меня», я резко встал, закрыл изнутри дверь и невозмутимо совершил намаз. Мухаммад подошел ко мне поближе. «Ты хотя бы потише читай эти молитвы, ведь могут услышать», - сказал он мне в ухо почти шепотом.

      Я прекрасно знал, что он обязательно расскажет об этом Расулу. И это обстоятельство не могло не беспокоить меня. Пока первым кто-нибудь не заговорит со мной, я решил молчать. Молчали все,  в том числе и Расул. После этого, как мне показалось, он чуть-чуть лучше стал относиться ко мне. Может  быть, где-то  в глубине души и он верил в Аллаха…

      - Мы верили, что вместе с возрождением Ислама возрастет порядок, человеколюбие и честность. К сожалению, этого не произошло. Скорее Ислам стали использовать в своих корыстных, политических, финансовых и даже человеконенавистнических целях. Взрывы, убийства, захват школ, больниц, кража людей и прочие злодеяния стали совершать, апеллируя к Исламу. Ортодоксальные мусульмане с пренебрежением отзываются о других конфессиях, народах и их традициях, а также чаще стали говорить об исламизации всего мира. Мир стал бояться Ислама и мусульман. Как это понять и к чему это приведет?

      - Это не вопрос, а лозунг. Причём довольно длинный. Ты говоришь «взрывы, убийства, захваты школ..»  и пр.  А почему они происходят? Не потому ли, что до сих пор не решён вопрос деколонизации земель, населённых мусульманами на Ближнем Востоке, в Юго-Восточной Азии и в других частях мира?  Не будем углубляться в историческое прошлое. Копнём только то, что лежит на поверхности, и  не потеряло своей актуальности. Стоило клочку земли - Восточному Тимору - провозгласить свою независимость от мусульманской Индонезии, как на его защиту встал весь христианский мир и ООН. Почему же этот же христианский мир и «демократы» всех мастей не признают права на самоопределение палестинцев в Палестине (признанном ООН суверенном государстве!), кашмирцев в Индии, уйгуров в Китае, моро на Филиппинах и т.д.? Странная и извращённая логика! Вор присвоил себе то, что ему никогда не принадлежало, а теперь не желает расставаться с незаконно присвоенным. Нет, так не должно быть! Взрывы и прочие эксцессы, переходящие в преступления, возникают от отчаяния, от того, что мир грабителей и слышать не желает о проблемах ограбленных ими жертв. Иногда эти жертвы не соизмеряют свой гнев и мстят неразборчиво, что вполне понятно. Потому что их враг очень умело провоцирует их на неадекватную реакцию, а затем использует каждую ошибку, каждый промах для усиленного тиражирования в СМИ: «они убили, они похитили, они отрезали голову…» Если никто никого не похищает и голов не режет, то куфр обязательно найдёт каких-то никому прежде неизвестных «великих воинов джихада», которые будут потрясать окровавленными руками, вопя при этом: «Аллаху Акбар!». Но дело в том, что мы не можем проверить, навести справки, что это за такие деятели, откуда они взялись? Никто нам ничего не сообщает. Скажу  откровенно: мусульмане презирают гнусных убийц ни в чём не повинных женщин, детей, стариков, да и просто непричастных к делу людей. Весь мусульманский мир изо дня в день повторяет об этом: мы не желаем крови, мы против террора. Но их никто не слышит. Какие-то проходимцы, позирующие с отрезанной головой в одной руке и автоматом Калашникова в другой есть пятая колонна врага,  его агентура. В твоем вопросе нет объективности. Можно привести сотни и тысячи примеров самого бесчеловечного отношения тех, кто угнетает мусульман и оккупирует мусульманские земли. Приведу тебе маленький пример: в Германии живёт крохотное славянское нацменьшинство - лужицкие сорбы. Их не более 60.000. Так вот, язык сорбов является одним из официальных языков Германии. Все вывески, дорожные указатели и пр., там, где проживают сорбы, должны быть обязательно продублированы и на сорбском языке. Россию же населяют 800.000 аваров, чей язык до сих пор не имеет государственного статуса даже у себя же в Республике Дагестан. Во всей Аварии нет ни одной вывески, ни одного дорожного указателя на языке аваров, исключение составляют только могильные плиты. Что же это за автономия такая, в которой за нас где-то решают  каким алфавитом мы должны пользоваться? Что же это за автономия такая, когда усилиями федеральных министерств на территории Аварии строятся котлованы ГЭС, военные городки, погранзаставы и пр., невзирая на то, что все экологи в один голос говорят об огромном вреде этих построек. Понимаете, горный ландшафт весьма раним, мы до сих пор не можем оправиться от тотальных вырубок леса, которые проводили в горах Дагестана и Чечни царские войска. Ко всему прочему  проблема острейшего малоземелья. Кто и почему разрешает вырывать у нас громадные котлованы под ГЭС? От этих ГЭС  в горах даже климат меняется, не говоря уже обо всём другом. Воздух стал более влажным, чем раньше. В Ботлихском районе, несмотря на многочисленные протесты местных жителей (ботлихцев, которых в Ботлихе уже стали нацменьшинством!),  полным ходом возводится гигантский военный городок, но вот нигде в Дагестане не нашлось места для обустройства цумадинских аваров, бежавших из Бороздиновска от  беспредела чеченского  спецназа, подконтрольного ГРУ минобороны РФ. Не правда ли странно, что мы не можем обустроить свой собственный народ, а  вот зато щедро выделяют исконно аварскую территорию под строительство свинарников, церквей, тренировочных полигонов, вертолётных площадок и пр. Вот с этим мы, оказывается, просто обязаны соглашаться, как граждане РФ. А ведь это всего один лишь из самых безобидных примеров. Ты не хуже меня знаешь, что голова (точнее - череп) Хаджи-Мурата так и пребывает в кунсткамере Петербурга. Разрешение на его возвращение для достойного погребения так и не дали. Через весь мир везут в Россию останки Деникина, т. н. «святые мощи» православных авторитетов, прах «императрицы Дагмары»…, но вот для Хаджи-Мурата - исключение. Спрашивается, почему?  В связи с чем он не заслужил нормального мусульманского погребения? Почему его череп должен навечно рассматриваться в качестве «военного трофея»? О каком  «мусульманском человеконенавистничестве» ты здесь говоришь? Или ты ничего не слышал о Абу-Грэйбе, Гуантанамо? Может быть, ты не знаешь, что Израиль применял против ливанцев запрещённые ООН фосфорные бомбы? Он  не только их массово применял, но и долго отказывался в этом признаваться. Твой «праведный» гнев  шит белыми нитками, в нём нет ни грана правды, ни грана объективности. Это - пропагандистская трескотня, переворачивающая всё с ног на голову. Удивляюсь лишь одному:  почему ты не задействовал термин «исламофашизм»? В Интернете на израильских сайтах его во всю используют. Одно время он был в ходу и у сербов. Когда сербы массами вырезали боснийских мусульман, албанцев, то утверждали, что таким образом борются против «исламофашизма».

      Твой вопрос подобен  железо-бетонному сангару (завалу). Никакими ответами его не пробьешь или не сдвинешь. Настолько категоричен в нем свой ответ на свой же вопрос. Я не понимаю  для чего он задан мне, если ты так сильно уверен в правдивости поступающей к тебе информации о злодеяниях  всех,  всех,  всех  этих  басурман.